Ефим Шифрин: «Мимо Бобруйска нормальный человек не проедет»

Ефим Шифрин любит Беларусь. Да и как не любить, если мама и папа артиста родом из нашей родной Могилевщины! К нашему визиту после вечера юмора в театре драмы и комедии в минувший понедельник он отнесся спокойно, правда, для чего-то переспросил разрешения на интервью у своего директора. Потом объяснил: ну, мало ли что мы потом напишем, обычная процедура…
Шифрин долго искал салфетку, начал медленно протирать пальцы и что-то бормотать, а потом вдруг, четко глядя в глаза (как на сеансе гипноза), спросил: «Так сколько, говорите, у нас времени на интервью?» Озвученный регламент артиста устроил, и мы начали разговор. Особо отмечу, что Ефим Шифрин вежлив, не перебивает собеседника, выслушивает вопрос до конца. В общем, общаться с ним — истинное удовольствие, к тому же Фима был в хорошем расположении духа.

— В Беларуси вы — гость частый. За годы гастролей кого здесь у вас больше — друзей или поклонников?
— Вообще-то я эту черту между сценой и зрительным залом стараюсь не нарушать. Мои зрители за все годы встреч с ними — это какая-то часть моей жизни. Ну, а чем же плохо: мы назначаем свидания друг другу, приходим исправно все эти тридцать лет, что я работаю на сцене. Зачем нам другу друга приглашать в спальни, на кухни, в гостиные? У меня есть в Беларуси очень хорошие знакомые, с кем когда-то снимался в телепередачах. Но сказать, что я как-то слежу за состоянием наших дальнейших отношений, не могу. Нет сил и времени. Ну, встретились — и хорошо.
— Фима, слово «Бобруйск» о чем-то вам говорит?
— Я, вот, не помню, был ли я в этом городе когда-либо раньше. Ехал сюда, вспоминал и не вспомнил. Наверное, был, но это было очень много лет назад. Не быть я здесь никак не мог, потому что это городок, мимо которого просто так нормальный человек не проедет. Бобруйск — это почти легенда. Даже название вашего города каждому из юмористов что-то сообщает о его истории. Во всяком случае, достаточно нам побывать с гастролями в Штатах или в Израиле, чтобы сразу понять, что город Бобруйск — не самый затерянный городок на этой планете. А его жители очень сильно распространились почти по всей земле. Я, например, знаю одну большую, по меркам эмиграции, общину в Денвере из бывших жителей Бобруйска. И более того, женщина, которая нам постоянно делала гастроли в Сент-Луисе — тоже бывшая бобруйчанка. Вы  представляете, что у этой женщины там — не дом, а самый настоящий дворец. Это единственный город в Америке, где мы не останавливаемся в отеле — по той причине, что ни один отель не сравнится с гостеприимством и удобствами в этом доме женщины из Бобруйска. Так что с бывшими уроженцами вашего города мне приходится часто встречаться — в Сент-Луисе, Бруклине, еще где-то, да по всему миру бобруйчане расселились.
— Не могу не отметить, что ваши концертные костюмы потрясающи. Вы сами работаете в роли стилиста или есть личные дизайнеры?
— Ой, с годами, знаете ли, я к этому стал относиться проще, хотя того запаса, который есть у меня в гардеробе, хватит еще надолго. Шкафы забиты. В молодости, наверное, это и нужно, а с годами приходит понимание, что это не самое главное в твоей профессии. В советские годы среднестатические представители моего жанра, исключая Райкина, были, как правило, одеты в униформу того времени. Я много лет в вопросе одежды работал с одной из известнейших в Москве театральных художников, но однажды понял, что костюмы, которые она придумывает для меня, идут вразрез с тем, что происходит на сцене. Мы сейчас с ней не очень дружим. Модели, которые она придумала, наверное, хорошо смотрелись бы на хорошо сложенном человеке. И даже не на очень хорошо сложенном смотрелись бы. Потому что она придумывает действительно очень интересные вещи. Это Светлана Астапцева, заслуженный художник России. Я никак не умаляю ее таланта. Но думаю, что идеальным местом для этих моделей была бы обычная вешалка.
— Не верится, что у вас, звезды своего жанра, все вот по такой договоренности: на интервью — столько-то времени, на другое — столько... Ну, сказали бы, что пресса надоела. Неужели вы кому-то подчинены в плане времени?
— У меня, Володь, все кругом — начальство, звезда тоже подчиняется кому-то.
— На сцене ваши герои то что-то бормочут, то поют, то представлены в таком свете, что не засмеяться нельзя, но ни один герой не бывает злым, раздраженным. А сам Шифрин никогда не срывался, не стучал кулаком по столу?
— Если вы смотрели фильм «Глянец» Кончаловского, то там у моего героя — истерика и самая настоящая злость. Я, когда это играю, очень радуюсь, потому что я делаю в этот момент что-то не очень на себя похожее. Мои герои иногда бывают и злыми. В жизни, как говорят, «на людях», конечно же, мне приходится часто себя немножечко сдерживать. А близкие мои, те, кто со мной постоянно, они меня знают всякого. Чего же, живой человек, со своими живыми реакциями на все происходящее вокруг. И так же, как и многие кочующие люди, я постоянно не высыпаюсь, бываю недоволен. Я могу простудиться, могу рассердиться на тех людей, кто работает со мной. Но я считаю, что человеку публичному — я это слово очень не люблю, но так привыкли называть людей, чей труд становится достоянием многих — нельзя выходить из тех рамок, которые своей мечтой и воображением ограничивает зритель. Конечно же, в российской прессе все ограничения, даже нравственные, сняты, и что только ни пишут про артистов. Посмотрим (смеется), как вы напишете...
Владимир РЕПИК.
Фото Славы КИЧ.

Ольга Ярышева

Владимир не откажите женщине !!!!! Порадуйте хорошим интервью с великим Б,Г,От него же сияние исходит .За одно и погреетесь...

Шура Балаганов

Привет Володя Репик ! Сделайте пожалуйста подарок для Бобруйска и для моей мамы напишите о великом Б.Г.он же скоро будет в Минске .