С 2005 года иностранцы не усыновили ни одного малыша из Бобруйского дома ребенка. Сегодня в Бобруйском доме ребенка воспитывается 62 малыша в возрасте от 1 месяца до 3 лет, из них 42 мальчика и 20 девочек. Все воспитанники — уроженцы Могилевской области. Статус «подлежащий усыновлению» имеют 42 ребенка.

Директор Дома ребенка Сергей Чудов: «До 2005 года в среднем ежегодно иностранцами усыновлялось 15 детей. Декрет № 3 значительно усложнил эту процедуру».

Этим малышам нужны мама и папа, и не важно, из какой страны.

История белорусской сироты Вики Мороз на протяжении месяца муссировалась средствами массовой информации: в большей степени западными, куда более сдержанно — нашими, белорусскими. И если в Италии простые граждане не раз выходили на площадь Суда чтобы выразить свое отношение к происходящему, то дебаты белорусов ограничились пределами кухонь. Несмотря на то, что наше мнение осталось не высказанным громогласно, уверена: каждый житель Беларуси (проверялось на широком круге собственных знакомых) имеет свою точку зрения на историю Вики Мороз. А что думают по этому поводу люди, которые по роду своей профессии обязаны заботиться о сиротах? Мы беседуем с главным врачом УЗ «Бобруйский дом ребенка» Сергеем Чудовым.

— Ни для кого не секрет, что самая лучшая среда для воспитания полноценного ребенка — семья. И дети-сироты имеют право быть усыновленными, как гражданами нашей страны, так и зарубежными семьями, согласно Кодексу о браке и семье РБ. В моей практике был случай, когда ребенок прошел процедуру усыновления за рубежом, в стране проживания усыновителей, по разрешению компетентных государственных органов. А резюмировать эту историю хотелось бы так: правильнее, когда государство создается для человека, а не человек принадлежит государству. Ведь еще древние философы говорили, что каждому из нас с момента рождения принадлежит весь мир.

— В нашем Доме ребенка до 2005 года в среднем ежегодно иностранцами усыновлялось 15 детей. За весь 2005 и истекший срок нынешнего года не произошло ни одного иностранного усыновления. Хотя Декрет № 3 не запрещает международного усыновления, но сама процедура значительно усложнилась.

— Вы каким-то образом отслеживали судьбы детишек, усыновленных иностранцами?

— Этим в течение 3-х лет после усыновления занимается Национальный центр усыновления РБ. Им попечительские органы страны, в которую попал ребенок, посылали отчеты о его самочувствии, образе жизни, а центр, в свою очередь, копии этих отчетов пересылал нам. Никаких эксцессов за 5 лет моей работы не произошло. Однажды, правда, канадская пара, усыновившая мальчика, через два года вернулась к нам… Как оказалось, уже за девочкой!

— Белорусы становились усыновителями с такими же показателями, как иностранцы — примерно 15 усыновлений в год. Только в этом году у нас было усыновлено 12 детишек белорусскими гражданами.

— Единственная общая черта — желание иметь ребенка. А все люди абсолютно разные: и по возрасту, и по социальному положению, и по обеспеченности.

— В большинстве случаев. В этом году, например, у нас усыновили детей 10 бобруйских семей, одна могилевская и одна из столицы.

— А почему нет? Это совершенно не противоречит Кодексу о браке и семье Республики Беларусь. Конечно же, вашу состоятельность — психологическую, финансовую и прочую — как будущей матери, проверят органы опеки… Но незамужнее положение женщины само по себе не может быть препятствием к усыновлению ребенка.

— Они, и надеюсь, не минуты, а дни, месяцы и годы — впереди. А счастливый миг наступит в тот момент, когда в нашем здании наконец-то закончится ремонт. Строительная бригада-подрядчик брала обязательства выполнить все ремонтные работы к 1 сентября. Уже зима на носу, а у нас полный разгром. Нет нужды говорить, как это отражается на реабилитационно-воспитательном процессе. Да и в нормальные, «мирные» дни у нас воспитывалось обычно по 90 детей, сейчас же — только 62.

Анна МИЩИХИНА.

Фото Дмитрия МЯКИНА.