*** Литературный клуб «Вечерки» ***

[vitja-knd]

Яша, люди читать перестали после того как изобрели телевидение, а лет 15 назад, как появилась паутина, так ваще - тока пишут. Нихто кроме себя никого слушать не хочет

[Slon]

Yanik скажи этот флуд кому небуть нужен?

[yanik]

Сообщение от Slon

Yanik скажи этот флуд кому небуть нужен?Зявва,пиши под своим Ником!

[yanik]

[QUOTE=Slon;25784]Yanik скажи этот флуд кому небуть нужен?------------------------Зявва,пиши под своим Ником!

[yanik]

Сообщение от vitja-knd

Яша, люди читать перестали после того как изобрели телевидение, а лет 15 назад, как появилась паутина, так ваще - тока пишут. Нихто кроме себя никого слушать не хочет

Извини,друг,позволю тут не согласитца с тобой!Вот,посмотри!-Зявва даже газеты по арабски иногда читаець... правда, не понимае шо там про него пишуць,но усе рауно-чытаець ведзь...

[vitja-knd]

Читают по диагонали.

[yanik]

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

[vitja-knd]

Сообщение от yanik

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

"...Как мы знаем, Бобруйск был в рамках ВКЛ центром волости (староства), относившейся по административному делению к Минскому воеводству. Известное влияние на дела Бобруйского староства имело Трокское воеводство с центром в Троках (теперь - Тракай в Литве), городок Речица, города Слуцк и Несвиж - крупные центры тогдашнего государства. Хотя Бобруйск и не был наделен поначалу Магдебургским правом, его значение усиливало существование в городе укрепленного замка со рвом и крепости, православных, униатских и католических соборов и церквей, небольшого монастыря, иезуитских учреждений (миссия, школа, и др.), школ при церквях, торговых "крам", речного порта, таможни, арсенала, почтовой службы, кузниц, мельницы, м других важных объектов.Так уж было предопределено историей, что для старобелорусского Бобруйска особенно существенное значение имел период, в течение которого Бобруйским старостой был пан Пётр Тризна; это была эпоха интенсивного развития городского хозяйства, о чем свидетельствуют как требования городских мещан, так и известные нам грамоты. Мир, спокойный, почти не прерываемый войнами, труд - всегда, во все времена, приводили к благоденствию, и, относительно (!) мирный период первой трети XVII века как будто волшебной живой водой заставил распускаться сады и зеленеть поля, воздвигал каменные стены новых красивых зданий, быстрей вертел мельничные жернова и колеса повозок, умножал богатства города и окрестных сёл..."

[Зяма]

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]
Известный белорусский бард Алесь Камоцкий перевел знаменитый криминальный хит "Мурка"
и исполнил его на сольном концерте в малом зале КЗ "Минск".

"Это просто шутка. Альбом криминальных песен я не планирую! Так и напишите! - смеется Алесь Камоцкий.
- Друзья услышали мой диск "З бацькоўскай кружэлкі", где я записал переведенные на белорусский популярные песни советских времен, и спросили: "А слабо "Мурку"?"
Вот я и сделал шутки ради. А следующий мой альбом будет в стиле босса-нова".


Фраераў смярдзючых скубла на анучы
Мурка, як сапраўдная чума
Кабакі-вакзалы бачылі нямала
Але нехта фарт нам абламаў

Раптам мы адчулі - нас менты прэсуюць
Зуб за сто - у бандзе стукачок
Але ж ён нарвецца, не сыйсці мне з месца
Прычакае піку ў левы бок

Мурка - жаданьне палкае
Мурка бяды накаркала
Мурку, маю кахную
Заб'ю каб памятаць

Мурка блатавала так, што месца мала
Свет такіх не бачыў цэнтравых
Ці ж братва чакала, што ў ЧэКу злівала
Мурка ціха карашкоў сваіх

Мурка - жаданьне палкае
Мурка бяды накаркала
Мурку, маю каханую
Заб'ю каб памятаць

А тут видео
[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

[Зяма]

Автора, надеюсь, все узнали???

В Цибулемор”ї дуб зелений
Цiпок злотий на стовпурi,
I в день, i нiччю кицька вчена
По цепу вештає всi днi.
Iде праворуч - пiсню виє,
Лiворуч - байку муркотить,
Потвори, лiсовик дурiє,
Русалка на гiллях висить.
Там на спростованих дорiжках
Слiди небачених тварин,
Домiвка на курячих нiжках
Стоїть без вiкон та дверин.
Примари там у лici милi,
Там у зорi нахлинуть хвилi
На берег дикий та пустий,
I тридцять парубкiв моторних
Виходять з-за кущiв потворних,
А з ними дядько їх морський.

Там королевич за городом
Тримає в полонi царя,
Там промiж хмар, перед народом,
Скрiзь лiс, галявини, моря
Негiдь несе богатиря.
Царiвнi в серце впала туга
Та вовченя їй замiсть друга.
Там ступа з Бабою-Ягою
Нахабно пре сама собою.
Там Чахлик-Цар на грошах мре,
Там руський дух - кацапом тхне!

Я мед там коштував, бував:
Дубок i справдi величавий;
Пiд ним сидiв арап курчавий
Менi це все розповiдав

[Зяма]

Я убит подо Ржевом,
В безымянном болоте,
В пятой роте,
На левом,
При жестоком налете.

Я не слышал разрыва
И не видел той вспышки, -
Точно в пропасть с обрыва -
И ни дна, ни покрышки.

И во всем этом мире
До конца его дней -
Ни петлички,
Ни лычки
С гимнастерки моей.

Я - где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я - где с облаком пыли
Ходит рожь на холме.

Я - где крик петушиный
На заре по росе;
Я - где ваши машины
Воздух рвут на шоссе.

Где - травинку к травинке -
Речка травы прядет,
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.

Летом горького года
Я убит. Для меня -
Ни известий, ни сводок
После этого дня.

Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.

Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю -
Наш ли Ржев наконец?

Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?
Этот месяц был страшен.
Было все на кону.

Неужели до осени
Был за н и м уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался о н?

Нет, неправда! Задачи
Той не выиграл враг.
Нет же, нет! А иначе,
Даже мертвому, - как?

И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она -
Спасена.

Наши очи померкли,
Пламень сердца погас.
На земле на проверке
Выкликают не нас.

Мы - что кочка, что камень,
Даже глуше, темней.
Наша вечная память -
Кто завидует ей?

Нашим прахом по праву
Овладел чернозем.
Наша вечная слава -
Невеселый резон.

Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам все это, живые.
Нам - отрада одна,

Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос,
Вы должны его знать.

Вы должны были, братья,
Устоять как стена,
Ибо мертвых проклятье -
Эта кара страшна.

Это горькое право
Нам навеки дано,
И за нами оно -
Это горькое право.

Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.

Всем, что, может, давно
Всем привычно и ясно.
Но да будет оно
С нашей верой согласно.

Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли
И в тылу у Москвы
За нее умирали.

И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.

Нам достаточно знать,
Что была несомненно
Там последняя пядь
На дороге военной, -

Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить...

И врага обратили
Вы на запад, назад.
Может быть, побратимы.
И Смоленск уже взят?

И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже?

Может быть... Да исполнится
Слово клятвы святой:
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.

Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!

Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг.

О, товарищи верные,
Лишь тогда б на войне
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне!

В нем, том счастье, бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.

Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.

Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос наш мыслимый.

Ибо в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, -
Были мы наравне.

И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,

Чтоб за дело святое,
За советскую власть
Так же, может быть, точно
Шагом дальше упасть.

Я убит подо Ржевом,
Тот - еще под Москвой...
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?!

В городах миллионных,
В селах, дома - в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?

Ах, своя ли, чужая,
Вся в цветах иль в снегу...

Я вам жить завещаю -
Что я больше могу?

Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.

Горевать - горделиво,
Не клонясь головой.
Ликовать - не хвастливо
В час победы самой.

И беречь ее свято,
Братья, - счастье свое, -
В память воина-брата,
Что погиб за нее.


Автора все знают, надеюсь...

[Зяма]

Сотрудникам ВБ предлагается внимательно прочитать и изложить своё мнение...

Роботы не умеют плакать

Плохо...
Мне плохо...
Нет, не может быть этого - я же робот. Я не умею чувствовать. В моей программе никогда не было заложено эмоций.
Что же произошло? Что случилось с миром? Почему он бьет меня по лицу, каждый раз, когда я поскальзываюсь?
Я все делал не так. Наверное, не так.
Тогда как? Как я должен был вести себя? В моей программе такие ситуации тоже не были предусмотрены! В моем поведении нет места для ошибок. Но тогда отсюда следует то, что я всегда прав. Только вот не прав я сейчас.
Программа поведения начинает зацикливаться. Слишком много случайных факторов. Лишь настоящий, живой разум может принимать решения, когда на вход системы поступают разрозненные данные в столь малых количествах.
Я же решения принять не мог.
Мир так правилен, когда твоя программа работает без сбоев. Когда ты точно знаешь, где черное, а где белое. Когда создателями в тебя вложены знания о явлениях и критерии их оценок.
С самого момента выпуска моей серии, как только я попал в мир людей, мне все было ясно. Одни люди хорошие, другие плохие. Здесь есть воры, есть полиция, есть мудрецы и дебилы...
Но все оказалось не так. Я увидел, что полиция сама может красть. Понял, что мудреца от дебила порой совсем не отличить.
Мир оказался другим. Выращенный в инкубаторе, в аквариуме с розовыми стеклами, я не мог теперь адекватно реагировать на истинную реальность.
Люди! Зачем вы сделали меня таким? Я ведь не могу принести никакой пользы, мои решения не будут никогда подходить вам, да и моих советов никто не станет слушать!
До того, как я попал сюда, я не думал, что роботы могут испытывать боль. Я не знал, что роботы могут напиться. Как и не знал того, что мы способны любить.
Наверное, все случилось на этой почве.
Я всегда считал, меня научили этому создатели, что, приобретая товар, надо брать на него гарантию и удостоверяться, что он новый. В меня также было заложено то, что девушки чисты, что им надо посвящать стихи, всячески превозносить их, ибо они лучше мужчин. В них меньше агрессии, больше серьезности.
Я написал стихи своей первой девушке. Своей второй девушке я написал их же, только потому, что девушки эти были совершенно одинаковы.
Вновь обманет лицо, я невинных ищу,
На тебе же я вижу от пошлости след,
Ничего, никому, никогда не прощу!
Почему в мире девушек-ангелов нет?!
Встречался ли вам когда-нибудь робот, пишущий подобное? Наверное, этот вопрос - шутка, да вот только меня не учили ни шутить, ни смеяться...
После того, как я понял, что в мире нет места чистоте, что люди - просто тупая биомасса, что все они - лишь комок из комплексов и забытых ошибок, что достаточно сковырнуть на их душе всего один маленький прыщик - и тебя задавит потоком гноя из ранки, я осознал, что лучше не знать истины. Не знать, зачем тебя создали, как не знают этого сами люди. Только вот я, в отличие от них, уже давно представлял что к чему.
Я был послан сюда, чтобы изменить мир. Но не справился. Мир сам изменил меня. Подмял под себя весом своих грехов. Я понял, что роботу здесь нет места. Этот мир пора выкидывать, спускать в помойную яму, плющить гидравлическим прессом, как в глупом фильме про Терминатора.
И я вытащил свое железное сердце, вырезал его ножом из своей железной груди. Сердце было ржавым и податливым, все в ***кости, густой вонючей смазке. В моих глазах помутилось, я не знал, что мое сердце такое... Такое же как и у остальных...
Как не знал и того, что роботы могут плакать...
Кривчук К. А. был выписан из психиатрической лечебницы, где он находился с дошкольного возраста, в 21 год. Его поведение тогда было почти нормальным. Врачам удалось скомпенсировать схемой приема лекарств патологические гормональные изменения у пациента. Единственное, что не было в норме - полное отсутствие эмоций. Больной мнил себя роботом. Ему казалось, что он безошибочен и бессмертен.
После полугода, проведенного вне стен больницы, состояние Кривчука ухудщилось. При попытке госпитализации больной схватился за нож и вырезал себе сердце прямо на глазах у приехавших за ним санитаров...
(с)

[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

[Зяма]

Обычные люди


В парадной было накурено. На ступеньках сидели подростки. Пили крепкое пиво через затяг. Полуторолитровая пластиковая бутылка ходила по кругу.
- Надо б гашика взять, - лениво сказал Боров, затягиваясь "Примой".
- Да ну нах, - это Шваль с кольцом в носу и черными тенями на веках. - Денег нет!
- Как на "Крэдлов" идти - так деньги есть! - проворчал Боров.
- Пошел ты! - девчонка сцедила сквозь зубы слюну. - "Крэдлы" - круто! А гашик - параша.
- Завали рыло, Шваль! - Боров выхватил пиво у сидящего рядом Дрона.
- Народ, харэ орать! - это Кент, интеллектуал.
- Ладно, хрен с тобой, - Боров приложился к бутылке. - Че там про армаду говорят?
- Че ты ссышь-то? Тебя в танк все равно не впихнут! - Кент засмеялся. Шваль начала гоготать. Мася - ее подруга, тоже.
- Отвалите, блин! У меня повестка, а вы стебетесь! - рассердился Боров. - Ты Мася - вообще дура. Чего ржешь?
- Сам дебил! - огрызнулась Мася.
- Молчала б лучше, лесби хренова!
- Достал уже! - Мася повернулась к Швали. - Валь, чего он?
- Ща ему рыло вскрою - будет знать! - девица спрыгнула с подоконника и пихнула ботинком жирдяя в спину.
- Кончай тут понты гнать! - Боров встал и вернул бутылку Дрону. - Думаешь с бабами тусишь, так и мне навалять сможешь? Давай, блин!
- Народ, хватит! - Дрон не выдержал и вмешался.
- Я вчера двух скинов положила у метро. И тебя отфигачу. Не смей к Масе лезть!
- Нужна мне твоя Мася! - Боров пытается отшутиться, затягивается.
Молчавшая до этого Оля вскакивает:
- Ребята! Надоели уже, честное слово!
- А ты вообще молчи, девочка-целочка! - Шваль хрустит пальцами.
- Народ, в натуре, харэ! - Кент поднимается и встает между ссорящимися. - Давайте лучше анекдот расскажу!
- Отвянь, - Шваль уже завелась.
- Чего? Хочешь дюлей мне навешать? Да? - видно, что Боров опасается девицу.
- Ага, - просто отвечает Шваль и толкает парня в массивную грудь.
- Дура, блин! - Боров неловко ловит руки девушки и с силой прижимает ее к себе. Та пытается вырваться. Толстяк целует Шваль взасос, девушка перестает сопротивляться и пылко отвечает на поцелуй.
- Валя?! - Мася в полуистерике вскакивает с подоконника. - Как ты можешь? Я же люблю тебя!
Боров прижимает Шваль к стене, начинает лапать. А рядом в шоке стоит Мася. Ее мелированные волосы прилипли к лицу, в глазах застыли слезы.
Шваль никак не прореагировала на крики, зато Кент, не теряя зря времени, подбежал к плачущей девчонке и положил ей руки на плечи:
- Все кончено. Забей болта!
Губы Маси задрожали, и Кент переложил руки на ее талию:
- Не переживай!
- Но...
Девушка осеклась. Кент поцеловал ее в шею.
- Не надо. Я никогда не была с парнем...
Кент уже не слушал ее, залез руками под юбку, продолжая целовать, и потащил вверх по лестнице.
Вскоре Дрон остался наедине с бутылкой пива и молчаливой Олей.
- Пива хочешь? - спросил он у девушки.
- Не-а, - она покачала головой.
Оля недавно переехала в этот двор. Еще не привыкла к порядкам в тусовке.
Сверху раздались протяжные стоны удовольствия.
- Пойдем, погуляем? - предложил Дрон.
- Пойдем.
Они вышли из парадной и оказались на промокшей от дождя аллее.
- Как тебе у нас?
- Да, в общем, нормально, - медленно ответила Оля. - Только грубые все.
- Ладно, привыкнешь. Я же привык.

[Зяма]

Парень и девчонка подошли к детской площадке.
- Может посидим? - Дрон вопросительно посмотрел на покосившиеся ржавые качели.
Оля пожала плечами:
- Мокро...
- Да не, вроде высохли.
- Ну, хорошо.
Сели. Дрон придвинулся к девочке.
- А ты правда еще ни с кем?
- Ни с кем что?
- Ну, это самое...
- Секс?
Дрон засмеялся:
- Ты такая странная. Как можешь жить в этом мире?
Оля пожала плечами, а потом вдруг подалась к парню:
- Хочешь, открою тайну?
- Ну? - вздрогнул Дрон.
- Я ищу самого-самого человечного.
Парень усмехнулся:
- А я самую человечную...
- Правда?
Дрон кивнул.
- А зачем тебе самая человечная?
- Чтобы стала моей, - просто ответил парень.
- И ты думаешь, это я?
- А почему нет?
- Андрюша, хочешь, расскажу еще кое-что?
Дрон промолчал. Только чуть скривил губы, услышав "Андрюша".
- Я внеземлянка. Нашей расе нужна помощь самого человечного. Моя планета умирает. Мы переселяемся в новое измерение, а там можно жить, лишь мысленно соединившись с людьми...
- Врешь? - тень улыбки легла на лицо Дрона.
- Честно. Стань прототипом. Пожалуйста!
- Я, пожалуй, тоже открою тебе маленькую тайну.
Оля глупо захлопала ресницами.
- Я тоже нечеловек, - продолжил Дрон. - Я робот. У себя на родине мы победили создателей и стали жить сами. Но без живого ума мы обречены. Не можем создавать произведения искусства, изобретать новые, нестандартные решения. Мои собратья давно внедрились в человеческое общество. Мы ищем самого человечного, чтобы спроецировать его разум в главный компьютер.
- Хи-хи, - нео***анно засмеялась Оля. - Не верю!
- Представляешь, я думал, что нашел нужную особь.
- И я, представь себе, тоже...
- Как глупо.
- Из всех землян самыми человечными оказались нелюди?

PS:

Боров полгода спустя нелепо погиб в уличной драке. Пытаясь убежать от хулиганов, попал под машину.
Мася умерла через четыре года от передоза. Успела сделать девять абортов.
Шваль закончила техникум, пыталась поступить в институт, даже играла в блэк-металической группе. А потом решила сама проколоть клитор. Получила заражение крови и вскоре скончалась.
Кент умер спустя десять лет. От туберкулеза. В зоне. Куда попал за изнасилование несовершеннолетней.

PPS:

Дрона и Олю во дворе уже очень давно не видели.


[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

[Iglus]

Сообщение от Зяма

Боров полгода спустя нелепо погиб в уличной драке. Пытаясь убежать от хулиганов, попал под машину.
Мася умерла через четыре года от передоза. Успела сделать девять абортов.
Шваль закончила техникум, пыталась поступить в институт, даже играла в блэк-металической группе. А потом решила сама проколоть клитор. Получила заражение крови и вскоре скончалась.
Кент умер спустя десять лет. От туберкулеза. В зоне. Куда попал за изнасилование несовершеннолетней.

PPS:

Дрона и Олю во дворе уже очень давно не видели.


[Ссылки могут видеть только зарегистрированные пользователи]

Сам рассказ довольно таки бредоват, но, почему то, понравилось послесловие...