Сталинизм и фашизм.

[Зяма]

Сообщение от SDK

Зямик,
Я понимаю, что когда из 3-х собеседников в живых остается только один престарелый автор письма, то можно вспомнить даже то, чего не было. Да и Таймс крайне сомнительный источник; левее их только бывшая советская газета "Правда". В номинации Таймс "Человек года" за 1938 был Адольф Гитлер, а за 1942 был И. Сталин.

Эсдык, хорошо хоть ты и автору письма диагноз от психиатора не поставил...
Как же ты здесь без своего лечебника обошелся?!

[SDK]

Сообщение от Зяма

Эсдык, хорошо хоть ты и автору письма диагноз от психиатора не поставил...
Как же ты здесь без своего лечебника обошелся?!

Зямик, ты примеряешь себя к автору письма?

[Зяма]

Сообщение от SDK

Зямик, ты примеряешь себя к автору письма?

Нет, боже упаси! скорее ты примеряешь автора письма к своему "лечебнику"...

Эсдык, ты ведь просто, со всей своей "моральной высоты" очевидной по участию тебя в темах форума, обвинил во лжи человека, которому доверяли такие великие люди как Черчиль и Сталин...

[SDK]

Сообщение от Зяма

Нет, боже упаси! скорее ты примеряешь автора письма к своему "лечебнику"...

Эсдык, ты ведь просто, со всей своей "моральной высоты" очевидной по участию тебя в темах форума, обвинил во лжи человека, которому доверяли такие великие люди как Черчиль и Сталин...

Зямик,
Необходимо критически относиться к источнику информации. Товарищ Сэр говорит, что ему доверяли. А может быть и нет. Воспоминания этого престарелого конфиданта Черчиля и Сталина никем не подтверждены. Может быть он говорит правду, а может просто впал в старческий маразм или всегда симпатизировал коммунистам и Сталину, а может и одиозный Таймс передернул.

[Зяма]

Вот немного об пресловутой армии Андерса:

Начиная с 12 сентября 1941 г. Андерс неоднократно обращался к властям, добиваясь достаточного снабжения и обеспечения сносных условий для уже формирующихся дивизий, просил начать формирование нескольких новых дивизий в Узбекистане. Советское же руководство соглашалось довести численность армии лишь до 30 000 человек, указывая, что препятствием к формированию новых дивизий служит отсутствие для них вооружения и продовольствия. В связи с этим правительство В.Сикорского поставило вопрос о переводе части польских военнослужащих в Иран. Впервые премьер-министр РП заявил об этом послу СССР А.Е.Богомолову 25 октября 1941 г. А 1 ноября С.Кот, назначенный послом в СССР, в качестве одного из пунктов повестки дня переговоров В.Сикорского в Москве назвал эвакуацию 15–20 тысяч поляков из СССР в Великобританию и Египет25.

10 ноября в Куйбышеве было получено послание А.Гарримана, ставившего по поручению Ф.Рузвельта вопрос об отправке части польских военнослужащих в Иран для сформирования там польских воинских соединений с перспективой их возвращения на советско— германский фронт по мере боевой готовности26.

6 ноября Панфилов информировал Андерса о том, что общая численность его армии на 1941 г. определена в 30 000 человек, и предложил ему «имеющийся в районе излишек людского состава <...> направить в соответствующие, по желанию направляемых, районы для проживания». Советский генерал при этом опирался на постановление Государственного комитета обороны от 3 ноября, определявшее состав армии и разрешавшее начальнику тыла отпускать армии Андерса не более 30 000 пайков27.

Создавшееся положение 14 ноября обсуждалось в беседе со Сталиным послом С.Котом. Сталин настаивал на том, что на 1941 г. поляки по советско-польскому соглашению могут получить, а СССР обязан выдать 30 000 пайков на две дивизии, один запасной полк и офицерскую школу. На это С.Кот заметил, что по соглашению поляки намеревались создать целую армию, а две дивизии должны были лишь положить начало ее формированию. Он напомнил, что в августе, действительно, на заседаниях советских и польских представителей речь шла о двух дивизиях, но уже в сентябре польская сторона поставила вопрос о сформировании двух дополнительных дивизий и этот вопрос был решен положительно. «В настоящее время польская армия в СССР насчитывает около 44 тысяч человек. Если считать, что она должна насчитывать 30 тысяч человек, то свыше 10 тысяч поляков нужно из армии уволить. Протокол с цифрой в 30 тысяч человек никогда не был известен польскому правительству». Сталин болезненно воспринял реплику посла, заявив, что «русские не нарушали протокола <...> Если поляки хотят иметь три дивизии, то надо об этом сказать прямо, а не обвинять русских в нарушении протокола <...> Две польские дивизии мы можем вооружить. Одну вооружаем, вооружим и другую. Я не имею возражений против того, чтобы поляки имели в СССР пять, шесть, может быть, семь дивизий, но я повторяю, что мы воюем на большом фронте и у нас не хватит материалов на содержание и вооружение польской армии. Поляки должны беспокоиться о вооружении и продовольствии для других, кроме двух организованных, дивизий своей армии»28.

Следует отметить при этом, что западные союзники, обещавшие поставить вооружение и продовольствие армии Андерса, не выполнили ни одного из своих обязательств, пока польские вооруженные силы находились на территории СССР.


В беседе с послом Сталин поставил вопрос и о том, «когда и где польские части думают действовать с русскими войсками против немцев. Этот вопрос нас весьма интересует». Кот уклонился от ответа, сославшись на скорый приезд В.Сикорского в Москву.

Премьер-министр РП В.Сикорский прибыл в СССР в конце ноября, и 3 декабря 1941 г. состоялась его беседа со Сталиным, посвященная двум вопросам — польской армии на территории СССР и положению польского населения.

[Зяма]

продолжение

В беседе Сталина с польским премьер-министром наиболее остро стоял вопрос об условиях жизни армии в местах с суровым климатом, 30–35-градусными морозами в отсутствие теплого жилья. «Сикорский опасается, — указывается в советской записи беседы, — что они перемрут, не принеся никакой пользы делу войны с Германией. Он говорил с Черчиллем по вопросу о перенесении лагеря в другое место, например, в Иран. Там эти дивизии могли бы быть окончательно сформированы, и через 4 месяца они вернулись бы в СССР, — возможно, в сопровождении английских войск, — и были бы переброшены на определенный участок германо-советского фронта, чтобы бороться бок о бок с Красной Армией». Сталин на это ответил, что армия, которая пойдет в Иран, сюда больше не вернется, поскольку у Англии на фронтах также много работы. «Мы не можем заставить поляков драться <...> Если поляки не хотят, то мы обойдемся и своими дивизиями», — подчеркивал он. В результате переговоров была достигнута договоренность о создании семи польских дивизий в СССР и о возможности вывода в Иран поляков, не задействованных в этих соединениях. Местом формирования новых частей была определена Средняя Азия.



Во исполнение договоренностей Сталина с Сикорским ГКО 25 декабря принял специальное постановление «О польской армии на территории СССР», определявшее ее численность (96 тысяч человек), количество дивизий (6) и дислокацию (штаб и его учреждения в Янги-Юль Узбекской ССР, дивизии в Киргизской, Узбекской и Казахской ССР).


В беседе Сталина с Андерсом, состоявшейся 18 марта 1942 г., было достигнуто компромиссное решение: сохранить в марте прежнее число пайков, сократив его до 44 тысяч в апреле; польские войска сверх 44 тысяч человек перебросить в Иран. Сталин при этом язвительно заметил: «Мы не торопим поляков с выступлением на фронт. Поляки могут выступить и тогда, когда Красная Армия подойдет к польским границам».


В начале апреля эвакуация части армии былы завершена, и польское правительство стало настаивать на продолжении призыва в польские части, сохранении эвакуационных баз, улучшении снабжения и т.д. Не добившись положительного решения, в июне 1942 г. В.Андерс поставил перед В.Сикорским вопрос об эвакуации всей польской армии с территории СССР. Премьер-министр предложил своему командующему во имя высших политических целей оставаться в СССР и воевать вместе с Красной Армией.

Однако Андерс настаивал на своем и, встретив понимание и поддержку со стороны Черчилля, добился согласия правительства Сикорского на вывод армии в Иран. Об этом решении 4 июля 1942 г. сообщил генералу министр иностранных дел РП Э.Рачиньский. А на следующий день — 5 июля — Черчилль направил А.Идену записку по поводу инструкции для британского посла в Москве А.Кларка-Керра. В ней говорилось: «Вышеупомянутое (проект телеграммы Керру. — Н.Л.) оставило у меня сомнения, хотите ли Вы получить три польские дивизии или нет, учитывая, что их придется взять с множеством женщин и детей. Лично я хочу иметь их. Если мы одержим победу в битве под Эль-Аламейном, нам необходимо быть в состоянии принять их, даже с нагрузкой. Если не одержим победу — проект неосуществим. Конечно, чтобы иметь успех, телеграмма должна содержать коротко говоря следующее: а) мы желаем поляков с их родными и учитываем связанные с этим многочисленные трудности; б) ради самолюбия советского правительства представьте передачу (дивизий. — Н.Л.) как передислокацию бойцов с их семьями и зависимыми от них лицами»42.

Советское руководство не стало противодействовать выводу польской армии с территории СССР. 31 июля Андерс, получив утвержденный Сталиным план эвакуации польской армии из СССР на территорию Ирана, выразил советскому лидеру признательность и высказал уверенность в том, что «стратегический центр тяжести войны передвигается в настоящее время на Ближний и Средний Восток»43. Генерал полагал, что его части будут вести там упорные бои, понесут большие потери и будут нуждаться в пополнении, в связи с чем просил Сталина возобновить призыв польских граждан и отправку их в его армию в качестве пополнения.

5 сентября Сталину, Молотову, Ворошилову, Кагановичу, Микояну, Берии, Вышинскому, Деканозову, Лозовскому и Соболеву была направлена шифротелеграмма об окончании 1 сентября 1942 г. эвакуации польской армии. Всего в Пехлеви прибыло 69 917 человек, из них военных 41 10344. В общей же сложности в ходе двух эвакуаций из СССР выехало около 80 тысяч военнослужащих и более 37 тысяч членов их семей.

[Зяма]

продолжение

Незадолго до принятия решения о второй эвакуации польской армии к Г.Димитрову обратился польский коммунист Я.С.Фукс, отсидевший десять лет в польских тюрьмах. Он просил отозвать направленных Коминтерном коммунистов из армии до ее отъезда в Иран. «Эта армия по своему классовому содержанию осталась такой же, какой она была и в Польше, — реакционная, антисоветская <...> Да, это опасный элемент на фронте, а если они окажутся вне СССР, то будут распространять антисоветскую клевету. Это коренные враги советской власти <...> Я категорически против выезда. Наше место должно быть здесь. Этот вопрос довожу до Вашего сведения. Но надо быстро решить».

Решили действительно быстро. Димитров обратился в НКГБ к Жукову, курировавшему Армию Андерса, с предложением перевести польских товарищей в части, остающиеся в СССР, либо демобилизовать их, особенно тех, чья коммунистическая деятельность в прошлом была деконспирирована. «При этом мы учитываем, — писал он, — что после выезда за пределы СССР возможности влияния на эти части польской армии (состоящие из специфического антисоветского элемента) еще более сузятся и практически даже сведутся к нулю, и наши товарищи лишь подвергались бы опасности расправы с ними».


На фоне ухудшения отношений с эмигрантским польским правительством стали предприниматься меры к созданию органа, лояльного Кремлю, который стал бы выступать от имени поляков, проживающих в СССР. Во второй половине февраля 1943 г. Сталин в беседе с В.Василевской, Г.Минцем и В.Грошем дал добро на создание Союза польских патриотов и подготовку к формированию польских воинских соединений. В апреле 1943 г. З.Берлинг представил предложения относительно польских вооруженных сил численностью до 100 тысяч человек и подготовки кадров для них. 8 мая 1943 г. ГКО СССР принял решение о формировании на территории СССР польской пехотной дивизии под командованием З. Берлинга. 12–13 октября 1943 г. под деревней Ленино в Могилевской области дивизия им.Т.Костюшко приняла свой первый бой. Вскоре были сформированы другие соединения, и в июле 1944 г. созданная в СССР 1-я Польская Армия начала боевые действия на территории Польши. Таким образом, сталинскому режиму вывод Армии Андерса в Иран оказался только на руку — ничто больше не препятствовало советизации Польши. Попытка «лондонского» эмигрантского правительства и руководства Армии Крайовой воспрепятствовать этим намерениям, подняв Варшавское восстание, не имела успеха: повстанцы не смогли справиться в одиночку с регулярными германскими войсками, а Сталин не собирался оказывать поддержку тем, кто был намерен не допустить установления просоветского режима в Польше.

Сама же Армия Андерса, впоследствии переименованная во 2-й польский корпус, оказалась разбросанной от Ирака и Тель-Авива до Египта. После эвакуации армии из СССР усилилось личное противостояние В.Сикорского и В.Андерса. В январе 1943 г. Андерс потребовал даже отставки Сикорского с поста премьер-министра. Еще больше обострило ситуацию германское сообщение от 13 апреля 1943 г. об обнаружении в Катынском лесу около Смоленска массовых захоронений польских офицеров, расстрелянных весной 1940 г. 18 апреля 1943 г. генерал Андерс приказал отслужить мессы по душам военнопленных, узников тюрем, исправительно-трудовых лагерей, депортированных, погибших на территории СССР и сложивших головы в боях с вермахтом. Правительство Сикорского, опасаясь роста недовольства в армии, обратилось в Международный Красный Крест с просьбой расследовать гибель польских офицеров в Катыни и даже подумывало о том, чтобы отозвать своего посла из Москвы49. Однако правительство СССР, воспользовавшись этим обращением к МКК (в который в это же время с подобной просьбой обратилась и Германия), обвинило поляков в содействии Гитлеру и поспешило заявить о приостановлении дипломатических отношений с польским правительством в Лондоне, а затем отказывалось их восстановить, несмотря на посреднические усилия Великобритании и многочисленные зондажи правительства РП в эмиграции.

Брожение во 2-м польском корпусе под командованием Андерса побудило В.Сикорского предпринять инспекционную поездку в войска, при возвращении из которой 4 июля 1943 г. его самолет упал в море сразу после взлета с британской базы в Гибралтаре. Премьер-министр и сопровождающие его лица погибли.

В январе-феврале 1944 г. по настоянию Черчилля 50-тысячный 2-й польский корпус был переведен в Италию и включен в состав союзных войск. В мае 1944 г. он в результате кровопролитного штурма овладел монастырем Монте-Кассино, превращенного гитлеровцами в крепость, блокировавшую союзникам дорогу на Рим. Год почти непрерывных боев в Италии 2-й польский корпус завершил в апреле 1945-го участием во взятии Болоньи.