«Зеленоглазое такси, притормози, притормози!..» Cтарейший бобруйский таксист Ефим Григорьевич Гренадер.

Ефим Гренадер за баранкой бобруйского такси отсидел-отъездил 35 лет!

В конце прошлого года в автобусном парке № 2 объявили о ликвидации с 1 января 2007 г. как недостаточно прибыльной службы такси. Более 10 человек оказались под угрозой увольнения. Правда, им предложили другие должности в автопарке, чем большинство и воспользовалось.
Герой нашего повествования, старейший бобруйский таксист Ефим Григорьевич Гренадер, казалось бы, ничего не потерял — сокращение у него совпало с юбилеем: 9 января исполнилось 60 лет, можно и на пенсию. Хотя при желании Ефим Григорьевич мог бы сесть за руль хоть «буса», хоть «Неоплана» — у него есть все водительские категории. Однако решил уволиться. Почему? Этот вопрос я задал ему, оказавшись в одной кабине.
— Да потому, что таксист, настоящий таксист, просто не захочет другой работы, будь она хоть в десять раз более оплачиваемая, — ответил на это Гренадер, 35 лет отработавший в таксопарке. — При желании я могу найти работу и у частника.
— А почему государственное такси стало убыточным? — задаю собеседнику очередной вопрос.
Ефим Григорьевич пожимает плечами:
— Все зависит от руководства. В Могилеве, например, уже четыре года как такси перешли в частные руки, и здесь все было сделано, чтобы такси стало частным. А убыточность… Я не знаю, как может быть убыточным такси, ведь водители ездят на своей «резине», запчастях, бензине, маслах, да еще и выручку приносят! Четыре последних года работы таксопарка я ничего не получал — ни топлива, ни запчастей, все покупал сам. И кроме этого, еще выполнял план на 110 процентов.
— Какой же был смысл работать на государство, — спрашиваю, — если все приходилось самому покупать? 
— Это не мной заведено. Даже в то время, когда я только пришел в таксопарк, в 1973 году, когда всего хватало, некоторые водители покупали в запас амортизаторы, резину, тормозные накладки, чтобы потом не выпрашивать их на складе.
И вообще, считает Гренадер, таксисты — это особая каста работников. Таксиста никто не контролирует, он свободен, как птица. Одна забота — «наскрести» выручку. То, что получишь сверх, пойдет на собственные нужды, на семью, на запчасти.
— В начале 70-х план на месяц был — от 180 до 220 рублей, — вспоминает Ефим Григорьевич, — а мой заработок составлял 130-140 рублей. Мало? А таксопарк при этом не был убыточным, даже обновлял машины, содержал штат управленцев.
Имея свободные деньги, порой много, а иногда к ним и уйму времени (на стоянках, в часы «штиля» или после работы), таксисты организовывали своеобразное казино — играли в карты. На деньги. При этом выработали свои правила: проигрывать можно не больше выручки. О том, чтобы играть на золото, машины, квартиры, не было и речи.
— Ничего в этом преступного нет, — считает Ефим Григорьевич. — Для нас, таксистов, это было, как 100 грамм водки после работы. И то, и другое я делал с превеликим удовольствием… А почему нет? Я что — хворый?
Но времена изменились, уже лет 15 никто из таксистов в карты на стоянке не играет…
Конечно, у свободы есть и свои недостатки. Кто-то не мог найти нужное количество клиентов и оказывался в убытке.
— Здесь, как на рыбалке — один ловит и ловит рыбку, а другому не везет, — подытоживает Гренадер.
Особых секретов собственного «долгожительства» за баранкой такси у Ефима Григорьевича нет. Прежде всего, считает он, надо любить свою профессию, иметь к ней призвание.
— Можно всю жизнь работать пекарем или поваром, а твои булочки не будут есть, — говорит он. — Когда меня в парикмахерской мастер спрашивает, как меня стричь, я знаю: это плохой специалист, потому что тип прически ему должен подсказать овал моего лица, форма головы, лба, ушей. Это то же, что мне спросить у пассажира, как и по каким улицам его везти, например, к переулкам Резервному, Восточному, Запасному, Дальнему, Тихому, на ул. Селезнева… А если он впервые в городе?
Таксист, продолжает Гренадер, должен быть тонким психологом: с одним пассажиром лучше помолчать, с другим надо поговорить. К тому же профессия таксиста может быть просто опасной. Наверное, каждый из нас слышал о том, как где-то грабили или даже убивали таксистов. В некоторых странах водители такси отгорожены от пассажиров пуленепробиваемым стеклом.
— Отморозки, — говорит о нападающих на таксистов людей Ефим Григорьевич. — Из-за выручки убивать таксиста? Какая у него выручка? Раньше в месяц сдавали 180-220 рублей, дневная выручка была 20-50 рублей, в наши дни 100 тысяч — это разве деньги? Из-за них убивать человека?
Но и таксисты бывают разные. Некоторые, сажая пассажира на ст. Березина, сразу устанавливали цену (10 рублей), а потом везли его в санаторий им. Ленина через Сычково, Щатковский мост, Титовку... Иные подторговывали (во времена водочного бума) спиртным. Кто-то отказывался ехать в отдаленные районы, где были плохие дороги, кто-то не брал подозрительных пассажиров, чтобы потом не было проблем с расчетом.
Ефим Григорьевич, по его словам, брал всех, вез во все районы коротким путем, три шкуры не драл, а если кто-то не хотел рассчитываться, великодушно прощал.
— Не обеднею, — говорит.
И вот государственного такси больше нет. Кажется, никто в городе этого и не заметил, все давно привыкли к частникам, к избытку машин с зеленым огоньком. Но людям постарше всегда будут вспоминаться те, старые таксисты, потому что был в них какой-то особый, бобруйский шарм. Не удивительно, что когда Ефим Григорьевич появился в нашей редакции, сразу несколько человек сказали, что он их раньше подвозил. Всмотритесь в этот снимок, может, и вы ехали с Гренадером? Уверен, ваши воспоминания о тех поездках ничем не омрачены.
Александр МАЗУРЕНКО.
Фото Дмитрия МЯКИНА.

Grigoriy grishag76@yahoo.com

Fima-ti nash geroi! Lyubim, tzeluem- Plemyanniki i Brat.

Boris, Galina, Grigoriy and Emmanuel Grenaders grishag76@yahoo.com

Uvideli i prochitali v New Yorke stat'yu o lyubimom bratishke i dyad'ke! Efim Grigor'evich prosto molodetz! Tak derzhat' esche mnogo-mnogo let. Mi tebya ochen' lyubim! A tak zhe mnogie bivshie Bobruichane, kotorie seichas zhivut v Amerike. Fimka, tebya vse-vse vsegda vspominayut dobrim slovom i interesuyutsya o tebe. Dai Bog tebe zdorov'ya i energii, dorogoi!